Эльфийская лихорадка - Страница 94

Я вспомнила ту ночь: я сижу около окна магазина, зрение сыграло со мной злую шутку.

Сейчас это уже не шутка. Ну, или самая злая шутка за всю историю Хэллоуина. Но угощений не запланировано. Это то, о чем говорил Дерек О’Баннион.

В 8:29 вечера темнота полностью поглотила город.

Даже пожары на улицах потушили.

Сейчас в воздухе витали уже другие звуки. Голоса, но не озлобленные, а запуганные. Подо мной постоянно слышали поступь марширующих. Невидимые продолжали свое дело, собирая народ в толпы и убивая тысячами. Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы удержать себя — мне хотелось спуститься в темноту и начать расправу, чтобы спасти хотя бы тех, кто уцелел.

С той стороны, где находится магазин, Темная Зона беспрепятственно распространялась, постепенно захватывая весь город.

Не было никакой надежды что-либо изменить до рассвета в 7:25.

В моей голове роились вопросы. Что стало с МакКелтарами? Неужели Берронс саботировал и этот ритуал? У меня не было предположений. Почему Берронс хочет разрушить стены? Хочет ли он этого? Могло ли быть такое, что Шар попал к нему в руки уже начиненным Тенями, настоящая граната, готовая взорваться в любой момент? Где он взял его? Или я безнадежная дура, что до сих пор пытаюсь придумать оправдания для него? Разрушены ли стены? Откуда эти потоки Невидимых, которые разрушают город? Из тюрьмы? Или они только предвестники и самое худшее еще впереди?

Я опустилась на холодный каменный пол, подогнула и обхватила руками колени, оперла подбородок. Я продолжала смотреть на город. В моем теле вздымалась и свирепела темная энергия Невидимых. Ши-видящая во мне призывала к действию. Стероиды Эльфов требовали действия, любого.

Я вздрагивала от этой битвы стремлений внутри меня. Я как будто плакала, но без слез. Раньше я не знала, что Эльфы не могут плакать. Или же тот, кто находится под их влиянием.

Видеть, как Темная Зона поглотила магазин, было уже достаточно тяжело. Но видеть, как весь Дублин погрузился во мрак, под силу далеко не каждому.

Сколько людей доживут до рассвета? По-прежнему ли Невидимые контролируют все коммунальные службы? Придется ли нам формировать армии, чтобы отвоевать их? Мой мир менялся этой ночью. Я точно не знала, что изменится. Но одно было понятно — он изменится в плохую сторону.

Я сидела на холодном камне, задавала все новые вопросы, смотрела, выжидала.

Через три с половиной часа я получила ответ на свой первый вопрос.

В 11:55 кожа по всему телу стала более чувствительной. Я лихорадочно чесала все тело. В буквальном смысле слова. Даже ши-сенсорами, притупленными темной энергией Невидимых, я почувствовала, что оно только надвигается. Нет, стены еще не разрушены окончательно. Они рушатся в данный момент.

Мир менялся, преобразовывался.

Затем у меня возникло чувство пространственного искажения. Оно вытягивало меня, скручивало, сжимало. Я становилась сначала великаншей, потом очень мелкой. Маленькой и круглой, как ягодка. Меня выворачивало наружу, кости вырывались из тела. А потом я снова становилась сумкой с костями.

Затем я почувствовала, как будто мир вокруг меня внезапно стал нереально большим. Его ужасно перекосило. Казалось, как будто здания внизу стремительно возвышались под нереальным углом, потом вдруг исчезали из виду, делаясь размером с кончик булавки. И все повторялось снова. Я видела, как были заново переписаны законы физики. Измерения, которые не могут сосуществовать одновременно, противопоставлялись друг другу, соперничая, отвоевывая пространство. Я видела, как материя всего существующего раскалывалась и заново кроилась, основываясь на диаметрально противоположных принципах.

Вселенная издавала скрипучие звуки, протестуя против крушения барьеров. Королевства сталкивались между собой.

Затем ночь заполнили скрипучие звучи, но другого рода. Я попятилась назад, боясь Теней. Но еще больше я боялась включить лампочки, потому что получила ответ на свой второй вопрос: нет, Невидимые пока не на свободе, они собираются вырваться на свободу сейчас. Они припрыгивают на ветру, ведомые четырьмя принцами: Смерть, Чума, Голод, Война.

Они шли.

Я видела, как они идут.

Идут те, кого не назовешь иначе, чем мерзость. Кто разрушает любую жизнь. Они голодны и никогда не насытятся. Они ненавидят веками. У них психопатичные мечты. Они понимают только одно веселье: охотиться и убивать, превращая все в останки и прах.

Они возвышались у меня над головой, высоко над городом. Огромная темная волна, которая растянулась от одного края горизонта к другому. Уничтожая и сотрясая небеса. Возвещая о своей победе. Свобода. Свобода. Свобода. Впервые за миллион лет! Их выпустили в мир, омываемый солнечными лучами, в котором бьются миллионы сильных сердец и повсюду царит жизнь. Секс, наркотики и музыка и другие победы, которые навсегда были запрещены им.

Они приближались. Охотники, у которых имелись крылья, несли своих собратьев в клювах, когтях и других частях, которые не поддаются описанию. Направляясь от их ледяного ада и превращая еще не проснувшийся мир в светящуюся серебром ледяную глыбу.

Я отступила назад, в колокольню. Сильный холодный ветер замораживал дыхание. Затем я отступила еще дальше, ползком перебираясь на нижнюю площадку и в чулан. Я прошла мимо швабр и ведер и закрыла за собой дверь.

Пальцы окоченели от холода. В тусклом свете, от одного щелчка, я разорвала свою майку на несколько кусочков и заткнула ими все укромные уголки и трещинки моего крова. Затем включила все лампочки и осветила себя с головы до ног, заполнив светом все крошечное пространство комнаты.