Эльфийская лихорадка - Страница 67

Я подумала об Алине, и хотела запротестовать, что это не правда. Но кого она предала ради своего любовника, веря, что они с ним на одной стороне?

— У меня никогда не было секса с Берронсом, — еще раз сказала я. — Удовлетворен?

Он посмотрел так, как тигр смотрит на свою жертву.

— Ответь еще на один вопрос и я успокоюсь. Ты хочешь переспать с Берронсом?

Я жестко посмотрела на него и вылетела из комнаты. Это был настолько глупый вопрос, что я отказывалась отвечать на него.

Когда я была на полпути в холл Департамента, я вспомнила кое-что:

На протяжении многих лет папа давал мне очень много мудрых советов. Многие из них я не поняла и просто сложила на дальнюю полку памяти, потому что Джек Лейн не тратит слов попусту. В один прекрасный день я поняла, что некоторые из них очень верны: Ты не можешь изменить неприятную реальность, если не признаешь, Мак. Ты можешь контролировать лишь то, от чего ты не уклоняешься. Правда ранит. Но ложь может убить. Мы снова говорили о моем выпуске. Я говорила, что мне все равно закончу ли я учебу. Это была неправда. Правда в том, что я не считала себя очень умной и я занималась в два раза усерднее, чем кто-либо другой, чтобы закончить с хорошим результатом. Так я училась в старших классах, претворяясь, что меня это не заботит.

Я медленно развернулась.

Кристиан, сложив руки, стоял в дверном проеме. Он выглядел молодым и горячим, что любая девушка бы захотела его. Он выгнул темную бровь. Какой великолепный парень. Он был тем парнем, о сексе с которым я должна была бы думать.

— Нет, — сказала я четко, — я не хочу секса с Иерихоном Берронсом.

— Ложь — сказал Кристиан.

* * *

Я устремилась обратно в магазин. Фонари были включены. Я наблюдала за всеми и за всем. Мой мозг был настолько забит мыслями, что я не могла рассортировать их. Я шла и наблюдала, надеясь, что моя интуиция сама сложит все кусочки картины воедино, и оповестит меня, когда будет готов план действий.

Я проходила мимо паба «Оленья голова», когда произошло два события: первое, меня обдало черным льдом Охотника; и второе, инспектор Джейни резко, аж заскрипели шины, остановился около меня на синем Рено, также резко открыл дверь и крикнул «Садись!»

Я осмотрелась. Охотник заколебался, огромные черные крылья превращали в лед ночной воздух. Я почувствовала страх в ши-области. Но я многое повидала и многое изменилось с тех пор, как я последний раз столкнулась с одним из них. И я больше не та Мак, что была раньше. До того, как мой разум успел что-либо сказать мне, я сама послала ему сообщение: Ты попробуешь моего копья, если сделаешь хоть одно движение в мою сторону.

Он засмеялся. Шурша кожей крыльев, полуночные паруса, он поднялся в сумеречное небо и исчез.

Я села в машину.

— Пригнись! — Джейн крикнул мне.

От удивления, метнув брови наверх, я пригнулась.

Он подъехал к ярко освещенной парковке позади церкви — я могла видеть только ее шпиль, потому что сидела в согнутом положении. Джейн втискивал свою машину в ряды остальных, потом выключил фары и двигатель. Не вызывает сомнения, что парковка забита в эту ночь четверга.

— Это какой-то религиозный день?

— Оставайся здесь, — он рявкнул. — Я не хочу, что бы меня видели с тобой.

Я снова спряталась.

Он смотрел прямо перед собой.

— Церкви забиты в течение многих недель. Разгул преступности пугает людей. — Он помолчал немного. — На сколько это опасно? Надо ли увозить семью?

— Я бы увезла, если бы это была моя семья, — сказала я откровенно.

— Куда мне увести их?

Я не знала, что происходило в остальном мире, если учитывать возможности Невидимых, но здесь Синсар Даб, центр зла, которая извлекает из людей их самую темную сущность. И я ответила:

— Как можно дальше от Дублина.

Он продолжал смотреть прямо в темноту пока я не начала нетерпеливо суетиться. У меня появились судороги в ноге. Он хотел чего-то еще. Я попросила, чтобы он поторопился и перешел к этому вопросу до того, как мою ногу сведет.

Наконец, он сказал:

— Той ночью, когда … ты знаешь… я вернулся в участок и увидел людей, с которыми я работаю.

— Ты увидел, что кто-то из Гарды — из Невидимых, — сказала я.

Он кивнул.

— Сейчас я не могу их видеть, но я знаю, кто они. И я пытаюсь убедить себя, что вы мне дали галлюциноген, что это просто обман зрения. — Он потер лицо. — Потом я увидел, какие приходят отчеты и то, что они делают, или, вернее, не делают, для расследования кровавых преступлений, и я…

Когда он замолк, я ждала.

— Я думаю они убили О’Даффи, чтобы заткнуть его, и попытались сделать это так, как будто его убил человек. Убиты еще двое из Гарды. Они начали задавать много вопросов и…

Он снова затих.

Молчание затягивалось. Внезапно он посмотрел прямо на меня. Его лицо было красным, глаза яркими, взгляд твердым.

— Я снова хочу зайти к вам на чай, мисс Лейн.

Я уставилась на него. Это было последнее, что я ожидала услышать. Неужели эта доза вызвала у него привыкание?

— Зачем? — осторожно спросила я. Он жаждал их так же сильно, как и я? Мог ли он ощутить крошечные баночки извивающейся плоти в моей сумочке, которые я все еще не спрятала на верхнем этаже магазина? Я могла. Я чувствовала тягу к темной плоти весь вечер под своей рукой.

— Я поклялся защищать мир в этом городе. И я буду его защищать. Но я не могу этого сделать обычным путем. Ничего не стоит обвести меня вокруг пальца, — горько сказал он. — Ты была права, я не знал, что здесь творится, но теперь я знаю. Я больше не сплю ночами, я все время зол, и я ничего не могу поделать. Это больше, чем просто выполнение служебного долга, это смысл моей жизни. Таким же был и Патти, поэтому он умер. Его смерть должна наводить на какие-нибудь мысли.